С заместителем главы Луганской облгосадминистрации Ольгой Лишик и с ее командой случился новый скандал. Начало которому положила информация Виктории Тищенко в Фэйсбуке «Дети на продажу? Или потеряшка?». В которой волонтерка из Харькова сообщает, что не известно место нахождения одного из детей, которые были перевезены из харьковского дома ребенка «Зеленый гай» в луганский (ныне – северодонецкий) дом ребенка. В комментариях на эту заметку отметилась лично Ольга Лишик, которая обвинила во всем … «горе-правозащитника» Светикова. Советую посмотреть эту переписку, там много чего интересного, что характеризует эту чиновницу.
Что касается Светикова, то Виктория Тищенко может подтвердить, что я не общался с ней больше месяца и не имею никакого отношения к этому скандалу. Но я правозащитник (не волонтер, и не «патриот»). Уже два десятка лет я защищаю людей, чьи права нарушены т.н. агентами государства. То есть лицами, которые действуют от имени государства, осуществляя властные полномочия. Поэтому я всегда против власти, какого бы цвета она не была. И что объектом «выражения осуждения» у меня часто является Ольга Лишик, так это потому, что она чиновник (и довольно высокого ранга). Причем, очень посредственный. Из-за чего многие служащие, которыми она непосредственно руководит, весьма пренебрежительно относятся к правам человека. В последнее время это особенно видно по службам, которые занимаются «детьми, лишенными родительского попечения».
В Украине эта сфера является проблемной в т.ч. из-за несовершенства нормативно-финансовой базы. Любой сотрудник служб по делам детей или центров социальных служб для семей, детей и молодежи с энтузиазмом расскажет, что наибольшее благо для ребенка – это биологическая семья. То есть родители. А в случае отсутствия таковых – близкие родственники. Дедушки, бабушки, сестры, братья, тети, дяди. Наконец, не биологическая семья – взрослые мужчины и женщины, с которыми у детей сложились доверительные отношения. А учреждения типа детских домов и интернатов, может быть, пока и являются необходимыми, но это рудимент далекого прошлого.
Увы, финансирование их зависит от т.н. контингента. То есть от количества детей, содержащихся в этом учреждении. И увеличение финансирования – это не только зарплата персонала, это еще и увеличение всякого рода закупок, дающих возможность для коррупционного дохода. С этим, по нашему мнению, и был связан громкий скандал, случившийся в начале июня 2016 года, когда Ольга Лишик и ее команда забрали 26 детей из детдомов Харьковской области и перевезли в Северодонецк. Потому как это «наши дети» (В смысле, принадлежат им?). Сделали они это вопреки желанию детей, что хорошо было видно на видео, когда их увозили из детского специализированного учреждения «Зеленый гай». Хотя Семейный кодекс требует, чтобы при определении места проживания ребенка учитывалось его мнение. Это видео я считаю доской позора для Ольги Лишик.
Не лучше действуют чиновники и руководители учреждений, когда у детей, оказавшихся в их власти, вдруг находятся родственники, которые хотят их забрать. У родственников вдруг возникает масса проблем с оформлением документов (в которых при случае можно обвинить Светикова). Особенно это относится к детям здоровым, развитым, без отклонений. Ведь за помощь в усыновлении такого ребенка усыновители обычно готовы щедро вознаградить «помощников». И сумма, по нашим данным, начинается от 3 тысяч долларов.
Но это все лирическое отступления. Что касается фактажа , то 29 июля мне позвонила жительница Киева, которая просила помочь ей установить опеку над племянником (она сестра матери ребенка). При этом оформление опеки над сестрой мальчика (племянницей), которая проживает в детском доме в Киевской области, она уже заканчивает. Разговор происходил по телефону, и хотя я дважды переспросил фамилию мальчика и девочки, все равно записал ее с ошибкой. Прежде чем звонить мне, эта женщина пообщалась с Екатериной Донцовой (директор северодонецкого дома ребенка), и та якобы заявила, что ребенок уже «идет в семью».
В этот же день я подготовил (от правозащитной организации, которую возглавляю) обращения к заместителю главы ОГА Ольге Лишик и аналогичные письма в службу по делам детей облгосадминистрации и в службу по делам детей Северодонецкого горсовета. Текст письма на имя Лишик был следующим:
Уважаемая Ольга Петровна!
В нашу организацию обратилась гражданка Згурская Валентина Васильевна, тел. 0666379735, проживающая в г. Киев.
По ее словам, она является родной тетей (сестрой матери) малолетнего Ильи Рустамовича Жабарова, который в настоящее время определен в Луганский дом ребенка №2.
У Ильи имеется сестра Камила Рустамовна Жабарова, которая находится в детском доме «Родина» в Барышевком районе Киевской области. Гр. Згурская завершает оформление опеки над Камилой Рустамовной Жабаровой.
По словам нашей заявительницы, узнав о местонахождении своего племянника Ильи Рустамовича Жабарова, она обратилась к директору Луганского дома ребенка и сообщила, что намерена оформить опеку над племянником. Но та якобы заявила, что этот ребенок уже идет на усыновление и будет определен в другую семью.
В связи с этим
ПРОСИМ:
1. Проверить информацию о нахождении в Луганском доме ребенка №2 (г. Северодонецк, ул. Лисичанская, 1-б) Ильи Рустамовича Жабарова, а также о том, что он имеет родную сестру Камилу Рустамовну Жабарову, которая находится в детском доме «Родина», Киевская обл., Барышевский район, с. Сезенкив, ул. Ленина, 23).
2. В случае подтверждения этой информации потребовать от подчиненных служб прекратить незаконные действия по усыновлению в чужую семью ребенка, имеющего родную сестру и родную тетю.
3. Предоставить нам информацию, каким образом гражданка Згурская Валентина Васильевна может оформить опеку над своим племянником, находящимся в Луганском доме ребенка №2, если руководство учреждения этому препятствует?
Лишик на это обращение не ответила, а вот обе службы – да. Областная написала, что ребенка с фамилией Жабаров в северодонецком доме ребенка нет. А городская, воспроизведя правильную фамилию ребенка, ответила, что Илья Джаббаров на учет им не передавался. Оба письма прилагаются.
На что мы обращаем внимание, так это то, что во всех наших обращениях приводится телефон госп. Згурской (тети Ильи Джаббарова). Никто ей (по сути ближайшему сейчас родственнику) не позвонил, где находится ребенок – не сообщил. Потому нет ничего удивительного в том, что в волонтерской среде возник вопрос: куда делся ребенок? И поставила его Виктория Тищенко, лидер харьковской волонтерской группы «Взрослые – детям».
Сегодня (по всей видимости, благодаря вмешательству Уполномоченного Президента Украины по правам ребенка Николая Кулебы) какая-то информация о местонахождении Ильи Джаббарова стала доступной.
У мальчика есть мать, которую родительских прав не лишали. Сейчас она отбывает срок в колонии. У матери имеются две сестры, одна из которых проживает в России, другая – в Киеве. Последняя и пытается забрать детей – пока их мать отбывает наказание. Сделать это она пыталась еще в Луганске, но, по ее словам, не позволила Донцова. Мы обязательно «раскопаем» и опубликуем эту историю двухлетней давности. Однако, похоже, что чиновники знали, что у этого ребенка есть близкие родственники. Почему не передали ребенка им, как это требует часть 4 статьи 167 Семейного кодекса? Почему этим родственникам не сообщили, где находятся дети? Это ведь тоже нарушение закона.
9 июня 2016 года Илья вместе с другими 14 детьми из харьковского специализированного учреждения «Зеленый гай» был перевезен в северодонецкий дом ребенка. В неизвестную нам пока дату его передали в детский дом семейного типа в Белокуракино. После этого, по нашей информации, ребенок имел телефонный разговор с матерью. Которая возмущалась передачей ребенка в ДДСТ и требовала передать его сестре. И она, безусловно, имеет на это право.
Так что тема о северодонецких «собственниках живого товара» нами не закрыта. Мы обязательно продолжим ее, когда соберем больше фактов. И, по всей видимости, обратимся в прокуратуру. Дабы та оценила действия Лишик и Донцовой с точки зрения возможных нарушений уголовного кодекса.
Алексей Светиков